Исследование показало, на чем строится повествовательная структура популярных теорий заговора и каким образом могут разрушиться их «сюжетные линии».
Теории заговора — концепции, согласно которым то или иное событие или историческое явление произошло в результате сговора конкретной группы лиц, сплоченных одной общей целью — были популярны всегда. В каждой эпохе царили свои конспирологические истории, а в последние годы они нашли более простой способ для распространения — через интернет, в частности соцсети. Так, с недавних пор все больше людей стали верить, что пандемия коронавируса выдумана, а с помощью вакцины от него (которую все еще испытывают) нас всех хотят чипировать. И так называемая всемирная паутина только способствует процветанию подобных точек зрения.
Исследование, проведенное в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе и опубликованное в журнале Plos One, предлагает новый способ для понимания того, как возникают теории заговора, особо популярные в Сети. Методы ученых сочетали в себе применение машинного обучения и знаний о том, как устроен фольклор: ИИ смог автоматически выявить всех действующих лиц, места и организации в распространяемой истории (как правдивой, так и фейковой) и определять, как они соотносятся друг с другом.
Авторы статьи попытались объяснить, каким образом несвязанные факты и ложная информация могут объединиться в повествовательную структуру, которая, как оказалось, быстро разрушится, если “вытащить” из нее некоторые элементы. По мере того как ИИ учится находить закономерности и взаимодействия, встроенные в слова и фразы, нарративы (самостоятельно созданное повествование о множестве взаимосвязанных событий, представленное в виде последовательности слов или образов) начинают приобретать «смысл». Основываясь на огромном количестве информации, доступной в социальных сетях, и благодаря совершенствованию технологий, ИИ могут «читать» рассказы, почти как люди.
Ученые сконцентрировались на скандале “Бриджгейт”, который произошел в 2013 году в Нью-Джерси и был реальным сговором: тогда два должностных лица (одним из них, как считается, был действующий на тот момент губернатор штата Крис Кристи), чтобы отомстить одному из политических противников, перекрыли несколько полос в Форт-Ли, перед въездом на мост, парализовав движение и спровоцировав гигантские пробки. Вторым рассмотренным эпизодом стал миф под названием “Пиццагейт”, возникший в 2016 году, в период президентских выборов в США: это полностью сфабрикованная теория заговора о том, что сеть пиццерий Comet Ping Pong в Вашингтоне стала ключевым центром педофилов и тайной торговли людьми, в которой якобы участвовали видные представители Демократической партии, включая Хиллари Клинтон.
Будь то теория заговора или реальная новость, ход повествования задается связью между всеми элементами сюжетной линии. Как оказалось, теории заговора имеют тенденцию формироваться вокруг определенных элементов — они служат связкой, которая объединяет факты и “главных героев”. «Одна из характеристик нарративной структуры теории заговора заключается в том, что она легко “отключается”, — говорит Тимоти Танжерлини, один из ведущих авторов работы, специалист по фольклору, легендам и поп-культуре. — Если вы уберете персонажа или сюжетный элемент теории заговора, связь между другими элементами сюжета исчезнет».
В то же время, отмечают исследователи, структура реальной истории сохранится, даже если из ее повествования исключить один из элементов. В пример они приводят вышеупомянутый “Бриджгейт”: если из новостей об этом событии удалить какое-либо количество тем, история “выстоит”, поскольку у всех ее “персонажей” было много точек соприкосновения в зависимости от их политической роли. «Все они находятся в одном поле, в этом конкретном случае — в Нью-Джерси и его политической жизни, — которые будут продолжать существовать, несмотря ни на что. Эти связи не требуют того же “клея”, что и теория заговора”, — добавил Танжерлини.
Чтобы проанализировать “Пиццагейт”, возникший на основании утекших в Сеть писем, опубликованных Wikileaks, ученые изучили порядка 18 тысяч сообщений, написанных с апреля 2016-го по февраль 2018 года в обсуждениях на сайтах Reddit и Voat. «Когда мы посмотрели на слои и структуру повествования о “Пиццагейте”, то обнаружили, что если вы выберете Wikileaks в качестве одного из элементов этой истории, остальные связи не сохранятся, — говорит Танжерлини. — В этом заговоре взлом электронной почты Wikileaks и то, как творчески интерпретировали содержание тех писем, служат единственным связующим звеном, на котором держится вся суть истории».
Данные, полученные при помощи ИИ, позволили графически показать, как формируется повествование этих заговоров — элементы сюжета и линии, связывающие ключевых действующих лиц, места и учреждения внутри и между этими “слоями”.
Еще одно различие между реальными и фейковыми историями было во времени, которое ушло на их появление. По словам ученых, нарративные структуры теорий заговора, как правило, быстро выстраиваются и “костенеют” в таком виде, в то время как структура реальных заговоров может складываться на протяжении нескольких лет. Например, миф о “Пиццагейте” сложился за месяц и оставался таковым в течение еще трех лет. «Тот факт, что дополнительная информация, связанная с фактическим заговором, всплывала на протяжении определенного периода (здесь — пять с половиной лет), может быть одним из главных признаков, по которому реальную историю можно отличить от фейка”, — подчеркивают ученые.
При этом понимать и изучать механизм становления теорий заговора важно, поскольку истории, подобные “Пиццагейту”, побуждают некоторых людей предпринимать действия, ставящие под угрозу жизнь окружающих: так, в пиццерию Comet Ping Pong в Вашингтоне пришел вооруженный человек по имени Эдгар Уэлч, который хотел удостовериться, правда ли в кафе скрывается сеть педофилов. Он открыл огонь: к счастью, никто не погиб.
«Мы используем тот же порядок для изучения мифов вокруг Covid-19. В “Пиццагейте” цели были более ограниченными, и теория заговора быстро стабилизировалась. В случае же коронавируса существует много конкурирующих теорий заговора, и мы прослеживаем согласование множества более “мелких” из них с более крупными. Но основная суть идентична для всех”, — подытожил Танжерлини.
