Любовь и личная независимость — нередко мы противопоставляем их друг другу. Полюбить другого для некоторых из нас означает потерять себя. Оправдан ли этот страх? И можно ли наполнить свою жизнь любовью, оставаясь при этом свободным?
Недавний инцидент в отношениях с другом произвел на 34-летнюю Ольгу сильнейшее впечатление: «Я не ожидала, что он скажет мне такое. Мы встречаемся с Сашей два месяца, он часто приезжает ко мне, мы говорим о книгах, фильмах и легко понимаем друг друга. Поэтому, когда я узнала, что мой брат бросил свою жену, то сразу поехала к Саше. Выслушав меня, он пожал плечами: «Меня, честно сказать, не очень волнуют твои проблемы. У меня своих хватает». Я просто не понимаю, как смогу теперь с ним общаться».
Впрочем, и сама Ольга имеет лишь приблизительное представление о трудностях в жизни Александра: «Он звонил на днях, был какой-то грустный, но я хотела досмотреть фильм, а потом так и не собралась ему перезвонить». Вместо того чтобы предъявлять взаимные обвинения, Ольга и Александр могли бы просто сказать друг другу: «Я люблю тебя, но моя частная жизнь для меня на первом месте, и я не готов(а) ею жертвовать ради наших отношений».
Эта ситуация типична для нашего времени — многим сегодня очень сложно сделать выбор: с одной стороны, хочется настоящей любви, но с другой — страшат возможная потеря свободы и необходимость перемен, способных поколебать привычное в нашей жизни.
Конфликт желаний
Кажется, что стремление к близости с другим человеком находится в полном противоречии с потребностью в личной свободе. Это отражается на отношениях с родителями, детьми, друзьями… Но применительно к жизни в паре страх потерять себя проявляется наиболее сильно.
«Считается, что к независимости традиционно больше стремятся мужчины, — говорит Ирина Гончарова, психолог, ведущая на «Радио России». — Но сегодня о желании сохранить свободу все чаще заявляют женщины. Они уже не готовы просто подчиняться партнеру — им нужна определенная независимость».
Что же мы подразумеваем под свободой в отношениях?
«Каждый определяет это понятие по-своему, — говорят американские психологи Тина Тессина и Райли Смит в книге «Как жить в паре и оставаться свободным» (Феникс, 2005). — Для одного быть свободным означает пребывать в одиночестве и комфорте, для другого — быть независимым в поступках, не связанным обязательствами. Чтобы осознать эти компоненты свободы, надо знать самого себя. Умение понять свои желания и чувства — главное для построения отношений, которые бы удовлетворяли обоих партнеров».
Мы хотим быть слитыми друг с другом воедино… Как в младенчестве с матерью
Но, как бы мы ни определяли для себя свободу, многим из нас нелегко принять саму потребность в ней: воспитанные на литературных и художественных образцах, мы привыкли считать полную самоотдачу в любви своеобразной нормой и для мужчин, и — в еще большей степени — для женщин. Мы привычно симпатизируем Пенелопе, сделавшей смыслом своей жизни ожидание Одиссея: все время его отсутствия она усердно ткала, и мысль о том, чтобы отправиться, например, в собственное путешествие, просто не могла возникнуть…
«Такая потребность в безграничной любви, предполагающей полное и беззаветное самоотречение, возникает из желания снова ощутить защищенность и все те глубокие чувства, которые мы испытывали в раннем детстве, когда были неразрывно слиты с матерью, — комментирует психоаналитик Лола Комарова. — Детский страх одиночества также приводит к мечтам и фантазиям о нерасторжимой связи, о полном слиянии с другим человеком».
И для того, чтобы понять, что любовь может быть и другой — менее жертвенной и поглощающей, требуется определенная смелость.
Мечты и опасения
«Союз на всю жизнь» — именно о таких отношениях мы мечтали, влюбившись впервые. Мы полностью зависели от любимого — без него все занятия казались скучными, а смысл жизни заключался в ожидании встречи или телефонного звонка. С возрастом мы переосмысливаем этот опыт, и то, что в юности казалось счастьем, начинает восприниматься как зависимость.
«Став старше, некоторые из нас боятся повторить столь близкие отношения, — говорит Ирина Гончарова, — бессознательно опасаясь, что они, как пеленой, закроют весь окружающий мир».
Желание быть абсолютно непривязанным к партнеру может говорить и о том, что мы не готовы открыть другому какие-то стороны своей личности, которые не хотим или не можем изменить, или проявить при нем чувства. «Некоторые фильмы вызывают у меня такие сильные эмоции, что я даже могу заплакать, — смущенно признается 33-летний Вадим, — но я не хотел бы, чтобы моя девушка об этом знала. Увидев мои слезы, она наверняка сочтет меня недостаточно мужественным. Поэтому в кино я хожу без нее».
Подобно тому как некоторые опасаются привязанности и любви, другие могут не доверять свободе, считая, что она таит в себе опасность для отношений.
Границы в семейной жизни необходимы, и определять их стоит совместно, периодически проясняя их и при необходимости изменяя
«Я не могу сказать мужу: «Ты свободный человек», — говорит 46-летняя Анна, — потому что боюсь: а вдруг после моих слов он пойдет к другим женщинам?» Кто-то действительно воспримет свободу как возможность «делать все что хочу», кто-то будет настаивать на вольных сексуальных отношениях, а для кого-то сама возможность любить и будет свободой.
Разве «любить» непременно означает быть связанным по рукам и ногам? Разве это не способ освободиться от ограничений? Американский психотерапевт Карл Роджерс считал, что мечта о браке, «сотворенном на небесах», нереалистична и любые продолжительные отношения между мужчиной и женщиной нуждаются в постройке, ремонте и постоянном обновлении по мере личностного роста обоих партнеров.
Определить границы
Как близко мы подойдем к партнеру, насколько разрешим ему приблизиться к себе? В жизни пары очень важно умение выстраивать границы личного пространства: от их определенности во многом зависит то, как будут развиваться отношения. В «холодной» паре, где каждый не доверяет ни самому себе, ни любимому, никто из партнеров не будет удовлетворен отношениями.
«Есть и обратная крайность — люди, которые вообще не учитывают границ друг друга, — рассказывает психолог Галина Иванченко. — Они живут так, словно никого, кроме них двоих, в мире не существует. В таком слиянии, особенно на начальном этапе отношений, нередко обретают веру в себя неуверенные люди. Но если период индивидуализма в паре так и не наступает, а один из двоих партнеров стремится к личностному развитию, ему станет тесно в рамках таких отношений».
Границы в семейной жизни необходимы, и определять их стоит не поодиночке, а совместно, время от времени проясняя их и при необходимости изменяя.
«Даже начав с неполного взаимного доверия, — говорит Галина Иванченко, — пары с гибкими, гармоничными отношениями способны постепенно преодолеть эту отчужденность».
Например, если изначально у каждого был свой запертый на ключ ящик письменного стола, со временем один из них или оба сразу могут захотеть отказаться от этой привилегии и поделиться с любимым своими секретами. И, хотя их слияние, возможно, будет не таким ярким, как у пар, которые в первый же день поклялись друг другу в вечной любви и полной открытости, от этого оно не станет менее приятным.
Жить в паре — архаичная привычка?
Цель любых живых созданий, согласно эволюционной теории Чарльза Дарвина, — выживание рода и, как следствие, большое число потомков. «Без участия отца одна мать не могла воспитать ребенка, — объясняет антрополог, доктор исторических наук Марина Бутовская. — Поэтому в ходе эволюции возникли физиологические и психологические механизмы, обеспечивающие стабильность пары. К ним можно отнести гормонально обусловленное чувство влюбленности партнеров в течение 3-4 лет (время, необходимое ребенку, чтобы стать самостоятельнее) и привязанность к малышу со стороны не только матери, но и отца».
Сегодня наряду с узами брака мужчины и женщины выбирают и свободные отношения. Все большее число пар расходятся через несколько лет после рождения ребенка. Возможно, дело в том, что женщины стали меньше зависеть от мужчин материально и вполне могут в одиночку воспитывать детей, а достижения медицины позволяют им даже зачать без участия партнера. Но этому есть и другое объяснение.
«Для первобытного человека скорее всего типичной формой связи была серийная моногамия: люди объединялись в пары лишь на определенный период времени, и многие на протяжении жизни сменяли несколько партнеров, — говорит Марина Бутовская. — В настоящее время, по-видимому, начинает воспроизводиться подобная модель отношений: партнеры могут поддерживать сексуальные контакты в течение длительного времени, не формируя при этом устойчивой пары, либо объединяться в пару лишь на определенный срок».
Условия договора
«Я люблю классическую музыку, а Денис ее не переносит, — говорит 23-летняя Женя. — Поэтому на концерты я хожу с подругами, иногда с другими молодыми людьми — муж в курсе, для него это нормально. И меня раздражает, когда мама твердит, что если мы повсюду не ходим вместе, то обязательно разведемся».
«Если при взаимной любви и уважении у партнеров есть собственные интересы, такое личное пространство только укрепляет брак, — говорит Ирина Гончарова. — Ведь когда-то эти люди полюбили друг друга именно благодаря проявлениям индивидуальности».
Может казаться, что любимый человек интуитивно догадывается обо всех наших желаниях, в том числе и о желании побыть без него, но это совсем не так.
«Потребности каждого должны быть обозначены с самого начала, — утверждает семейный психотерапевт Александр Черников, — и максимально подробно. И, поскольку такой «контракт» утверждается обеими сторонами, свобода одного не войдет в противоречие со свободой другого».
Возможно, именно такой способ выстраивать отношения позволит паре создать по-настоящему свободный союз, основанный на взаимном доверии и диалоге. Можем ли мы станцевать парный танец, не зная движений, не слушая музыку или танцуя так, как если бы мы танцевали одни? Умение согласовывать свой ритм с ритмом партнера требует усилий, но разве не лучше присоединиться к танцующим, вместо того чтобы стоять на обочине, наблюдая за кружащимися парами?
Автор: Наталия Ким, автор книги «Родина моя, Автозавод: рассказы», написанной на основании собственных воспоминаний о районе Москвы, в котором выросла и живет до сих пор.
