Страх – основной мотив, и, может быть, основной вопрос, с которым всем нам приходится разбираться в жизни.
Мы вынуждены жить со страхом не реализоваться в творчестве, страхом утраты, страхом наказания, критики и осуждения, страхом отвержения, страхом одиночества, страхами о выживании, страхом разоблачения, страхом поражения, страхом успеха, близости, конфронтации, гнева, потери контроля. Если страх отрицается и не признается, то оказывается погребенным в подвале нашего ума и оттуда продолжает оказывать на нашу жизнь мощное и часто калечащее влияние. Мы предпринимаем попытки скрывать его всевозможными компенсациями и привычками. Но, оставаясь скрытой силой внутри нас, страх может вызывать ощущение хронической тревожности. Он может саботировать наше творчество, делать нас жесткими, мнительными и одержимыми самозащитой, разрушать все наши попытки найти любовь. Если же мы сможем подружиться со страхом, вынести его на поверхность и исследовать с наиболее возможной интенсивностью и состраданием, он может стать трансформирующей силой – открыть нам глубины нашей уязвимости и принятия самих себя.
* Страх оказывает влияние – и часто решающее – на все аспекты нашей жизни: на то, как мы говорим, работаем, ведем себя в близких отношениях, выражаем себя в творчестве, и даже на то, как мы дышим. Это вечно присутствующий фактор, который мы пытаемся игнорировать, преодолевать или отталкивать в сторону.
* Человек отсечен от собственных глубочайших страхов – страхов любви и утраты. Кажется, что, если остановиться, чтобы исследовать страхи, они просто захватят меня в свою власть. В результате я выработал образ жизни, построенный на компенсации всех моих страхов. Усердно учился, сдерживал себя, занимаясь тем или другим делом или общаясь с друзьями. Бросал самому себе вызов, занимаясь альпинизмом, марафонским бегом и виндсерфингом. Избегал близости, толкал и толкал себя к совершенствованию. Бросался от одного к другому. Совершал «поступки», вызывал одобрение, искал поощрения и признания, чтобы избежать чувства страха и внутренней пустоты.
* Такой образ жизни глубоко внедрен в западную культуру – и вживлен так тонко, что вырваться из него почти немыслимо. Лишь спустя много лет и после долгих душевных исканий я смог увидеть, как глубоко был пойман в эту ловушку. Лишь много позже я понял, что находился под властью бессознательного транса «Нужно-Справиться!» – транса непрерывного бегства от страха, попыток скрыть маленького мальчика внутри, которого приводят в ужас боязнь потерпеть поражение или страх быть отвергнутым. Даже мои уходы в себя были прикрытиями для страха – страха ребенка, большую часть времени остающегося в состоянии шока.
* У всех нас множество источников страхов, идущих из раннего детства: насилие, унижение достоинства и травмы, которые наносились нам из-за невыраженных и непроработанных страхов родителей, учителей и религиозных фигур. Мы полны коллективными страхами, унаследованными от наших культур. И еще глубже – просто экзистенциальными страхами нашей смертности.
* Страх, остающийся непризнанным, отравляет все наши близкие отношения. Именно наши непризнанные и непроработанные страхи закрывают нам сердце для любви – к себе и к другим.
* Большая часть нашей обусловленности состоит в том, чтобы избегать страха и боли. Для них нет места в образе жизни, созданном нами. Наша культура почти не предлагает поддержку внутренней работе. Трудно себе представить, что мы вошли в супермаркет и услышали доносящуюся из колонок песню о радостях путешествия вовнутрь, переживания боли и вхождения глубже в медитацию. Вместо этого, скорее всего, мы услышим: «Меня бросила моя крошка, и мне так грустно. Почему жизнь ко мне так жестока?»
* Нас научили бежать от самих себя с помощью нахождения «любви». Сама глубина наших страхов и боли – достаточная причина, чтобы спасаться. Один из наших величайших самообманов состоит в том, что однажды мы найдем человека, который нас осчастливит и сделает нашу жизнь сказкой. Мы редко осознаем, что наши любовные драмы и погони представляют собой паническое бегство от самих себя. Таким образом, значительная часть работы по освобождению от страха состоит в том, чтобы увидеть это бегство.
* Любовные истории. Это самая главная тема для размышлений. Мы не можем жить без любви, но найти ее – и в ней остаться – очень трудно. Почему получается так, что любовь, которая начинается с таких надежд и обещаний, постепенно превращается в кошмарный сон? Почему часто любовь становится жестокой силовой борьбой или холодным равнодушием? И почему мы раз за разом повторяем одни и те же мучительные сценарии?
* Любовь невозможно найти и сохранить, пока мы не столкнемся со своими страхами и не начнем с ними работать. До этого времени наши любовные истории остаются лишь способом избежать столкновения со страхом. Вот три способа, которые мы часто используем, чтобы избежать страха.
- Мы держимся за верование, что найдем кого-то, кто снимет всю боль и страх – главным образом, страх одиночества.
- Мы вводим себя в заблуждение верованием, что мы самодостаточны, что, в сущности, мы можем вы жить сами по себе.
- Мы верим, что боль и страх возникают по вине кого-то или чего-то вне нас.
* Это три большие иллюзии, которые нужно преодолеть. Очень большие. Они гораздо больше, чем я думал. В этом самообмане много слоев.
* Мы пробиваемся сквозь один слой, только чтобы найти другой. Верования и модели поведения этого самообмана открываются по мере того, как мы открываемся другому. Иллюзии будут саботировать все наши попытки найти любовь до тех пор, пока мы не разоблачим их и не вынесем в осознанность.
1: Романтическая Мечта
* Я никогда не осознавал, как глубоко обусловлен идеей о романтической мечте и зависим от нее. Я думал, что, раз я такой высокоразвитый и «продвинутый» духовный искатель, ожидания чуда ко мне не относятся. Я никогда не искал «свою принцессу». Но, начав работу с созависимостью, я осознал, что дурачил самого себя. Я просто превратил процесс в поиск «духовной половинки». Не знаю, действительно ли существуют «духовные половинки», поэтому для меня эта концепция была только эзотеризированным романтизмом. Я начинал каждые новые отношения с полномасштабными ожиданиями, что наконец-то нашел ее, и вот она меня ждет. И некоторое время, казалось, так и было. Но, в конце концов, возникали трудности и конфликты, иллюзии рушились, и наступало разочарование. Тогда, вместо того, чтобы увидеть, над чем мне самому нужно работать, я обвинял «другого» в том, что мои ожидания не исполнены.
* Эта мечта манит нас с самого детства из чарующих волшебных сказок. Она говорит: «На свете точно есть чудесный принц или принцесса, которые тебя ждут, и, когда ты найдешь его или ее, все твои мечты сбудутся». На более глубоком уровне этот голос говорит: «Как только ты найдешь правильного человека, твои боль и страх кончатся навсегда. Этот правильный человек будет глубоко тебя понимать и любить, относиться с уважением и чувствительностью, и ты сможешь на него положиться».
* В другой версии, ничуть не менее вредной, этот голос говорит «Если возник конфликт, пришло время расставаться. Проблемы означают, что вы несовместимы друг с другом, и ты просто не с тем – правильным человеком. Спорить, ссориться и пытаться что-то решить – просто пустая трата времени. Решать нечего; пришло время найти кого-то другого. Отношения не должны быть трудными или превращаться в борьбу».
* Оглядываясь назад, я вижу, что одним из самых любимых убежищ, к которым я прибегал, чтобы заполнить пустоту внутри, был мой романтический самообман. В конце концов, большая часть нашей обусловленности основана на укоренении мифа об идеальной любви. «Правильный человек осуществит все наши потребности». В нас внедряли эту фантазию, начиная с самого детства, – книги, легенды, песни и фильмы о любви.
* Мы можем поддерживать романтическую мечту в период медового месяца Отношения еще достаточно свежи, а мы достаточно наивны, чтобы оставить в целости все наши проекции. Идеализм все еще может сойти с рук. К тому же этой фантазии способствуют гормоны. Но когда медовый месяц идет на спад, и время открывает, что наш любимый человек не так совершенен, как нам казалось, начинаются трудности. Тогда мы или устанавливаем тот или иной созависимый образец, или движемся дальше. Этим выбором я жил многие годы, и ни то, ни другое не приносило большой удовлетворенности. Отдаться романтической мечте легко; но это не имеет ничего общего с тем, чтобы отдаться любви. Я узнал на горьком опыте, что романтизм не имеет ничего общего с реальностью.
* До тех пор, пока я держался за фантазию, мне никогда не приходилось сталкиваться с собственным недостатком доверия, страхами и болью о том, что меня не любят. Я мог искать убежища в идее, что когда-нибудь кто-нибудь как-нибудь… Романтическая фантазия ограждает нас от чувствования страха, потому что не позволяет нам видеть и проживать жизнь такой, какая она есть. В фантазии мы проецируем на жизнь свое представление о том, какой она должна быть. Мы живем надеждами.
2: Отрицание И Ложная Самодостаточность
* Пока я рос, все люди, которых я видел вокруг, казались очень самодостаточными и содержательными. Моя среда не поддерживала чувствования и выражения чувств. Прошло много лет, прежде чем я узнал, что такое «потребность». Уроки, которые я вынес, научили меня, что единственный способ прожить жизнь – это развивать свой потенциал, тяжело работать, помогать другим и делать это как можно лучше. Ценные уроки, но плачевно недостаточные в том, чтобы признать реальной уязвимость. Я усвоил их хорошо и стал в большой степени самодостаточным.
* Это хороший способ маскировать страх, поэтому вскоре все страхи, которые у меня были в отношении близости и брошенности, оказались заслоненными. Я никогда не подозревал, что у меня внутри были такие страхи. Внутренний голос говорил: «Ты можешь сам о себе позаботиться. Прими свое одиночество, потому что такова жизнь. Забудь о том, чтобы искать кого-то, кто полюбит и поймет тебя. В любом случае, этого никогда не будет. Никто не позаботится о твоих потребностях лучше тебя самого. Нет ничего такого, что ты не можешь дать себе сам, и это оградит тебя от многих трудностей. Если ты вовлечешься в любовную историю, то, в конце концов, окажешься разочарованным и снова одиноким».
* Я избегал страха открыться своим потребностям, отрицая, что они у меня вообще есть. Живя внутри кокона из образов себя, я избегал чувствовать себя уязвимым или терять контроль. Я представлялся деятельным, важным, вызывающим и независимым. Потом я узнал, что в созависимости есть название для такого рода человека: он называется «Антизависимым». Фантазию о том, чтобы полагаться только на себя, мы подпираем аддикциями (зависимостями). Например, нас тянет к непрерывной работе, алкоголю, наркотикам, сексу и так далее. Чтобы преодолеть свое отрицание, мне пришлось выйти из транса под названием «я справлюсь». Я был загипнотизирован стремлением оставаться вне уязвимости и «держаться», притворяясь, что все хорошо и потребности удовлетворяются. Жизнь, которой я жил, была жизнью, лишенной близости и глубины.
* Иллюзия самодостаточности ограждает нас от страхов так же мощно, как и романтическая мечта. Она прячет нас в изоляции, где нам никогда не приходится признавать свой страх или сталкиваться с ним лицом к лицу. И до тех пор, пока мы не выходим из изоляции и не осмеливаемся к кому-то приблизиться, страх не возникает. Цена, которую мы платим за эту позицию, – отсутствие контакта с собственной уязвимостью. А если мы не чувствуем себя уязвимыми, у нас в жизни не может быть любви.
3: Сознание Обвинения
* Следующая иллюзия гласит, что во всем всегда виноват другой человек. Проблема постоянно вне нас: виновато окружение или ситуация неправильна. Так или иначе, мы не можем или не хотим видеть, за что отвечаем сами. Другой человек или ситуация – это только наше зеркало. Обвинительная иллюзия кажется мне самой сложной для преодоления. Я увидел, что мое обвинение заслоняло место внутри, наполненное глубоким гневом. Я сам не знаю, на что направлен мой гнев. Большую его часть я могу отследить до травмы детства, еще часть – до раздражения на существование за то, что оно мне приносит боль и разочарование. Сам того не зная, я проецировал эти гнев и боль на своих любимых, друзей, ситуации, в которых чувствовал себя разочарованным и отвергнутым. В пылу разочарования или фрустрации я почти инстинктивно двигался в обвинение, вместо того чтобы оставаться с болью. Почему бы нет? Так удобно обвинять, вместо того чтобы чувствовать боль.
* Обвинение очень распространенно. Обвинение удобно перемещает энергию на другого, чтобы нам не пришлось смотреть на самих себя. Мы все это делаем. В этот момент нам, скорее всего, не приходит в голову, что в нас самих есть что-то, на что нужно обратить внимание. Когда кто-то мне напоминает, что я должен принять ответственность, я полностью соглашаюсь и тут же добавляю: «Но меня тошнит оттого, что она никогда меня не понимает, и меня тошнит оттого, что она никогда не видит собственных проблем». Интеллектуально я усваиваю новое очень быстро, но когда мне приходится столкнуться с болью, из меня выскакивает обвинение. Требуется постоянная осознанность, чтобы перенести фокус обратно вовнутрь и увидеть, что другой – только зеркало, помогающее мне лучше узнать самого себя. Это было очень горькой таблеткой, которую мне пришлось проглотить.
* Конечно, отказ от обвинения не означает, что мы не устанавливаем пределов, когда нам это нужно. Обвинение и установление пределов – не одно и то же. Различие между ними – одна из самых трудных вещей, с которыми мы сталкиваемся на наших семинарах. Когда я устанавливаю пределы, энергия остается со мной. Я не швыряю ее на другого, заставляя его чувствовать себя неправым. Установление пределов увеличивает мое чувство самоуважения и достоинства, обвинение – наоборот.
* Эта тройка: романтизм, самодостаточность и обвинение – действительные состояния сознания, которые заложены в нашей психике очень глубоко. Они оправдывают нас и придают нашей жизни смысл. Наши романтические понятия, самодостаточность и убежденность, что боль всегда причиняет что-то внешнее, – словно некие столпы, на которые опирается вся наша жизнь и ее понимание. Стоит от них отказаться, и мы погружаемся в неведомое. Более того, без них мы обнажены. Мы используем самообманы бессознательно, чтобы оставаться в безопасности, спрятаться и защитить себя. Когда мы учимся быть открытыми, нам приходится постоянно с ними сталкиваться, находя более глубокие формы их проявления.
* Столкновение с нашими ранами вызывает ужас, и редкие ситуации провоцируют их более, чем любовные отношения. Близость выводит на поверхность чувства ревности, брошенности и отвергнутости; наши раны ощущений, что нас не понимают, не любят и не поддерживают. Но, как только мы обращаем энергию вовнутрь и искренне начинаем смотреть на самих себя, случается трансформация. Не нужно даже беспокоиться о том, чтобы выкапывать зарытые воспоминания из детства и прошлых жизней. Важные для нас отношения выносят на поверхность все образцы, все раны и весь материал, который нам нужен для работы.
Поздняков В. А.
