Пропаганда окружает нас повсюду, но часто мы не знаем, что это пропаганда. Страны и правительства делают свою пропагандистскую работу, никогда не позволяя себе называть ее пропагандой.
Что такое «мягкая сила» Ная [Nye J. S., Jr. Soft power. The means of success in world politics. — New York, 2004]? Несомненно, это вариант пропаганды, поскольку все равно мы наблюдаем попытку подчинения мышления и поведения со стороны. Только теперь это делается путем продвижения привлекательных для объекта воздействия информационных и виртуальных продуктов.
Когда Килкуллен говорит о контрповстанческой стратегии как о центрированной на населении, то эта стратегия также будет пропагандистской [KIlcullen D. The accidental guerilla. Fighting small wars in the midst of a big one. — Oxford, 2009]. Это важно, поскольку повстанцы зависят от населения. Понятно, что такая пропаганда может быть даже «строительной» — в виде возведения школ и больниц для населения, как в свое время во Вьетнаме.
Поскольку к 2050 г. 75 % населения мира будет жить в городах, Килкуллен смотрит на строительную практику Хаусмана, префекта Парижа времен Наполеона III. Он называет этого префекта фактически главным специалистом по безопасности, который может послужить учителем для специалистов по антитерроризму XXI века. Известно, что тот создал бульвары Парижа, чтобы можно было разворачивать и выстраивать военные подразделения. Килкуллен пишет: «В завершении «система Хаусмана» трансформировала центральный Париж из диких, похожих на джунгли чащоб в формальный, отманикюренный сад. Это облегчило государственный контроль за столицей, одновременно процесс создания всех этих бульваров, домов и площадей создал работу для недовольных рабочих, тем самым действуя в качестве клапана безопасности против публичных протестов».
Министерство информации Великобритании
возникает всякий раз в период войны: и Первой мировой, и Второй. После Второй мировой войны оно продержалось до 1946 г. Только сейчас почему-то появилась потребность изучить его функционирование более досконально, на что выделены соответствующие государственные гранты.
Во время холодной войны у Британии не было отдельного министерства пропаганды, но те же функции выполняли отдельные подразделения и в МИДе, и в МИ6. Это было еще более секретной работой, чем во время Второй мировой, поскольку речь шла о так называемой «черной пропагандой», где отправитель негативных действий или коммуникаций оказывается спрятанным в тени.
Пропаганда каждый раз иная.
Иногда это продвижение экономических взглядов, как в случае с продвижением либерального капитализма, которому в конце концов удалось победить государственный капитализм, главенствовавший в ряде стран. И это была долгая работа с применением разных think tank’ов, которые специально для этого создавались по всему миру.
Христианство шло по этому же пути. Его создателя апостола Павла именуют мифотворецем (mythmaker), поскольку он отобрал из слов и дел Христа то, что стало основой религии [Maccoby M. The mythmaker. Paul and the invention of christianity. — New York, 1986].
Своеобразным вариантом пропаганды являются также избирательные технологии. Это пропаганда, так как происходит воздействие на избирателя, чтобы заставить его принять нужное решение. Современное развитие микротаргетинга, заимствованное из бизнеса, сделало процесс избирательной кампании намного эффективнее (об использовании этой методологии в выборах Обамы Issenberg S. The victory lab. The secret science of winning campaigns. — New York, 2012). Подобным образом за социальное управление мягкими методами принялось и «подталкивание», где человека ставят перед выбором с заранее предрешенным результатом. Создатели теории подталкивания свою сферу называют архитектурой выбора, а себя — архитекторами выбора [Thaler R.H., Sunstein C.R. Nudge. Improving decisions about health, wealth, and happiness. — New York, 2009]. Но реально они создают иллюзию выбора, поскольку опираются на знание того, каким будет поведение человека в данном сконструированном ими контексте.
Государство всегда будет создателем если не наиболее сильного, то наиболее системного информационного потока.
Бизнес никогда не сможет достичь этого уровня, поскольку он разобщен. Государство же имеет возможности оправлять свои интерпретации не только в информационные сети, но и в сети знаний, ведь в его руках самый мощный транслятор знаний — образование.
Все это объясняет наблюдаемый ныне взрыв развития политической психологии (например, Lakoff G. The political mind. A cognitive scientist’s guide to your brain and its politics. — New York, 2009; Westen D. The political brain. The role of emotion in deciding the fate of the nation. — New York, 2008), новые теории принятия решений (Klein G. The power of intuition. — New York etc., 2003; Klein G. Streetlights and shadows. Searching for the keys in adaptive decision making. — Cambridge etc., 2009).
Если в прошлом проблему управления чужими разумом пытались решать медикаментозно, то сегодня доминирует коммуникативный подход.
Новые методы социального управления активно развиваются при существенной поддержке со стороны новых наук. Это и нейронаука, и анализ больших массивов информации, и новые методы работы в социальных сетях. За эти методы в первую очередь взялись те, у кого есть большие финансовые потоки для решения своих задач. Это в первую очередь военные, бизнес и государственное управление.
Зак — один из тех, кто использует методы нейронауки, в том числе и в процессе исследования нарративов для военных нужд. Он занят, к примеру, анализом роли окситоцина. Он изучал его выделение мозгом как в лабораторных условиях, так и в Папуа — Новой Гвинее при религиозных ритуалах, танцах, свадьбах, военном танце. Экспериментальный ввод синтетического окситоцина через нос сотням людей показал увеличение просоциального поведения.
Есть еще один аспект деятельности спецслужб в виде так называемой черной пропаганды (кстати, аналог черного пиара в политике). Например, шестая глава книги Доррила о МИ6 посвящена исключительно пропаганде [Dorril S. MI 6. Inside the covert world of Her Majesty’s Secret Intelligence Service. — New York, 2000]. МИ6 размещало фальшивые новости, финансово подпитывало нужные новостные агентства и радиостанции, манипулировало опросами общественного мнения, «мочило» оппонентов утечками фиктивных документов. Исходно это именовалось «специальными политическими акциями».
В то же время в 1948 году в рамках британского МИДа было создано специальное информационное подразделение — IRD — Information Research Department. Его работа закрывала весь антикоммунистический фронт, подразделение издавало книги, организовывало конгрессы мастеров культуры и под. [Lashmar P., Oliver J. Britain’s secret propaganda war. 1948 — 1977. — Phoenix Mill, 1998]. IRD имел хорошие отношения с Би-би-си, что позволяло интенсивно освещать эту деятельность. IRD работал в сцепке с МИ6. И даже Оруэлл незадолго до своей смерти подал список писателей и журналистов, которые, по его мнению, симпатизировали коммунистам. Он назвал их «крипто-коммунистами». В его записной книжке оказался список из 86 подозреваемых. Советский отдел департамента заметно расширился в 1950-е, число его сотрудников выросло с 20 до 60. Вся работа департамента была скрытой, даже само его существование находилось под секретом. Правда, там с 1948 г. работал Гей Бергесс, один из четверых кембриджских советских шпионов, из которых наиболее известен Ким Филби.
Дэвис четко формулирует разницу между американским и британским разведывательными циклами [Davis P. MI6 and the machinery of spying. Structure and process in Britain’s secret. — London 2004]. Стандартная американская схема «постановка задачи — сбор информации — анализ – распространение» претерпевает в случае Британии изменения. Потребители разведывательных услуг в начале получают сырую информацию, на базе которой переформулируют свои приоритеты. Вероятно, именно это и делает подход британцев более «тонким» с точки зрения постановки задач. Как сказал, один из советских разведчиков, КГБ и ЦРУ работают бреднем, а британцы — точечно.
Оказывается, что британский подход так и именовался — методом булавочных уколов. Он включал такие направления:
- искать слабые места,
- целиться на экономику,
- продвигать несогласие,
- распространять недоверие.
Это идеология главы МИ6 Стюарта Мензиса, предполагающая не смену строя, а постепенное его расшатывание.
У немецкой спецслужбы в то же время была методология «иммунизации», чтобы защититься от пропаганды ГДР [Bush P. The “Vietnam Legion”: West German psychological warfare against East German propaganda in the 1960 // Journal of Cold War Studies. — 2014. — Vol. 16. — I. 3]. То есть они должны были ориентироваться не только во внешнюю сторону, но и работать внутри страны.
Вне пределов нашего рассмотрения остаются сферы, которыми спецслужбы занимаются традиционно, но не любят об этом рассказывать. Это экстрасенсорные исследования (Алова А. В СССР умели делать зомби // Известия. — 1997. — 24 сентября). Такие тексты трудно оценивать, поскольку в них соседствует желтая пресса и научный подход. Эти же слова об отсутствии реального фактажа можно сказать и по поводу тематики предсказания будущего (управления будущим) как разработки, осуществляемой в недрах КГБ.
В завершение вспомним о существовании двух типов структур — открытых и закрытых. Каждый из них имеет свой тип пропаганды. В советское время была книга о музеях человечества, куда вошли дети и армия. Дети передают игры, известные столетиями и существующие только в устной передаче. Правда, сегодняшние дети при отсутствии дворов как места игр почти утратили эту способность. Армия также имеет все приметы, к примеру, средневековья: замкнутые мужские коллективы, форма, жесткое подчинение приказу, маршировка, знамена. Все это — жесткие модели объединения, где функционируют правила, отличные от тех, к которым пришел современный мир. Пропаганда в закрытой системе и пропаганда в открытой системе совершенно различаются, поскольку в одном случае человек подчинен вертикали власти, во втором — нет.
Сегодня мир строится на более свободных основаниях.
Управление с помощью монархий с безусловным подчинением верхам кануло в Лету. Эти новые миры также требуют социального управления, только построенного на более мягких подходах. Пропаганда в бизнес-ситуациях получила красивые имена в виде рекламы или паблик рилейшнз, и если пропаганду не любят, то реклама и паблик рилейшнз стали вполне позитивными сферами. Все это также связано с тем, что сегодняшние объекты управления достигают миллионов человек.
Автор: Почепцов Г.Г.
