Вам не хватает времени? Сейчас это чувствует почти каждый. Психологи и социологи пишут о глобальных масштабах «временного голода» и «бедности на время», изучают новую форму социального неравенства — по количеству свободного времени. Время все чаще становится дороже денег: по данным исследований, счастливее оказываются люди, которые между деньгами и свободным временем выбирают последнее
Перед людьми всегда стоит проблема — не хватает ресурсов. Еще не так давно остро не хватало еды, до сих пор не хватает денег, но статистика говорит нам, что с каждым десятилетием в мире все меньше бедняков и голодающих. Но материальное изобилие не превращается в счастье. Теперь люди жалуются на дефицит времени — и кажется, его становится все меньше.
Не то чтобы человечество начало спешить только сейчас. Еще в 1970 году вышли две знаковые книги. Первая — «Спешащий класс» американского экономиста Стефана Линдера. Она описывала культуру экономии времени и людей, которые даже отдыхают в спешке. Вторая книга, «Шок будущего» американского социолога Элвина Тоффлера, говорила, что мы не справляемся со скоростью изменений, не успеваем вовремя адаптироваться и этот разрыв будет нарастать.
Усилились ли шок и спешка за последние полвека? Ответ очевиден, а исследования его подтверждают и показывают, во что превратился «спешащий класс» сегодня.
Не так давно в журнале Nature вышел обзор исследований о наших проблемных отношениях со временем под названием «Почему временнáя бедность — это важная проблема для людей, организаций и стран». Авторы показывают, что «временной голод» приобрел глобальные масштабы, а время, затраченное на досуг, является все более значимым показателем социального неравенства.
«Большинство людей сообщают о постоянной нехватке времени — их заботит, что у них слишком много дел, а времени на них не хватает. Хронический дефицит времени связан с ухудшением самочувствия, здоровья и продуктивности. Люди, организации и политики часто упускают из виду пагубные последствия нехватки времени. Миллиарды долларов тратятся каждый год на борьбу с бедностью, в то время как нищета в отношении времени только усугубляется. Мы утверждаем, что ученые и политики должны уделять больше внимания и ресурсов этой проблеме, — от ее решения зависит психологическое и экономическое благополучие общества», — пишут авторы.
Одна из авторов статьи, социолог Эшли Уилланс, доцент Гарвардской школы бизнеса, считает, что слово «бедность» подходит для нашей нехватки времени ничуть не хуже, чем для нехватки денег, — и то и другое хронически, циклично и цинично.
Данные опросов Gallup по США показывают, что в 2011 году 70% работающих американцев сообщили, что им «постоянно не хватает времени, а в 2018 году их доля увеличилась до 80%. Эту тенденцию выявляют повсюду. В России немецкая исследовательская компания GfK в 2015 году проводила исследование с другой методологией и вопросами — по его данным, на нехватку времени на личную жизнь жаловалась треть опрошенных (не только работающих и совершеннолетних, но и всех жителей страны). Всего такие опросы GfK провела в 22 странах, уровень временного голода в России оказался самым высоким из всех.
В поисках утраченного времени
Сейчас исследователи из разных академических областей начинают систематически изучать этот феномен, в том числе и у нас в стране. Общим для них стало понимание, что нехватка времени может быть столь же важной, как и материальная бедность. Растет объем данных, показывающий, что люди, более обеспеченные временем, чувствуют себя благополучнее и счастливее.
Мы по привычке воспринимаем слова о «нехватке времени» и «занятости» как сигналы продуктивности, успеха и высокого статуса. Но, по данным исследований, это ощущение ведет к неудовлетворенности жизнью, ухудшению психического здоровья, работоспособности, креативности и качества отношений с близкими.
«Книжки по тайм-менеджменту говорят: чтобы быть успешным, ты должен овладеть своим временем. Это такой проект сознательного человека, который делает себя сам. А с другой стороны, растет понимание, что это невозможно, что нам очень сложно собрать себя из разных фрагментов, — рассказывает профессор Тимофей Нестик, заведующий лабораторией социальной и экономической психологии Института психологии РАН. — И эта ситуация усугубляется. Скорость изменений заставляет нас быть многозадачными. Чем сильнее дефицит времени, тем больше событий начинает казаться нам рутинными. В итоге мы становимся банкротами. Современные люди катастрофически бедны временем на досуг, на размышления, на совместные воспоминания. Мы включены в такое количество шестеренок и жерновов социальных ритмов, что просто не имеем возможности выстроить собственное будущее и отрефлексировать прошлое».
На усиливающийся дефицит времени влияют социальные факторы: ускорилось само социальное время, темп перемен. Карьера больше не передается по наследству, люди стали менять не только работу, но и семью. Работники должны выполнять все больше задач за все меньшее время, и оценка их труда переориентировалась, особенно в связи с уходом из офисов, — теперь оценивают не затраченное время, а исключительно результат. При этом организации навязывают сотрудникам огромное количество бессмысленной работы, связанной прежде всего с заполнением всевозможных отчетов и бумаг.
А еще временное неравенство — важная составляющая гендерного неравенства, ведь женщинам в сравнении с мужчинами гораздо острее не хватает времени ни на карьеру, ни на отдых из-за домашних дел.
Но чувство нехватки времени возникает не только из-за социальных или институциональных факторов — дело и в психологии. По статистике, средний человек сейчас работает меньше часов в неделю и имеет больше времени для досуга, чем в предыдущие десятилетия, стресс нехватки времени продолжает расти.
Обилие досуга тоже вполне способствует ощущению нехватки времени — на YouTube столько интересного видео, что мы постоянно чувствуем, что что-то упустили. Не последнюю роль в этом играют смартфоны — рабочие уведомления теперь заменяют бой часов, структурируя наше время и подстегивая спешку.
«Когда спешащий класс впервые описали, это были люди, которые приходят на работу в восемь утра и уходят в пять или шесть вечера. А сейчас мы столкнулись с непредсказуемостью занятости, переходом в «бесконтактную экономику», которую подстегнула пандемия. Все это приводит к разрушению границ между личным и публичным, работой и отдыхом. Мы теперь смотрим не столько на время, сколько на сообщения в смартфоне. В итоге возникают патологии временной перспективы, когда какие-то события оказываются в лакунах беспамятства. Другая типичная реакция на непоспевание за социальными ритмами — постоянный обрыв коммуникаций, откладывание на потом», — объясняет профессор Нестик.
Это связано и с популярным сейчас «синдромом самозванца» — чем больше человек откладывает и не успевает, чем больше себя грызет, тем выше вероятность, что он начнет считать себя самозванцем, взявшимся за неподъемные задачи. Есть и много других негативных последствий хронического дефицита времени. Мы оказываемся в замкнутом круге, в колее, из которой все труднее разглядеть открывающиеся окна возможностей.
Как найти время?
Что же делать? Культура находится в поисках спасения от стресса нехватки времени. Одним из таких средств стала вездесущая прокрастинация.
«Цивилизация пытается изобрести какие-то противоядия от этого. Рост популярности медитации и практик осознанности связан в том числе с этим. Но самое популярное средство — прокрастинация, — говорит Тимофей Нестик. — Мы откладываем дело и возвращаемся к нему тогда, когда совсем уж прижало. Это не только вредная привычка, но и вполне конструктивная практика. Я, как и ряд других исследователей, считаю, что пандемия прокрастинации — это культурный синдром, наш ответ на фатальную невозможность все успеть. Есть исследования, показывающие, что осознанная, избирательная прокрастинация может быть конструктивной, может сделать нас более благополучными психологически. Но чаще, конечно, приходится говорить о прокрастинации как деструктивной практике, которая приводит к эффекту домино, когда многое рушится, а мы чувствуем себя белками в колесе».
Осознаем мы это или нет, но каждый день мы ищем компромиссы между деньгами и временем. По данным Эшли Уилланс, те, кто предпочитает свободное время деньгам, оказались более счастливыми. Но таких людей мало. Хотя многие говорят, что ценят время больше, чем деньги, их действия в экспериментах показывают обратное. Да и вообще люди все еще гуглят «Как сэкономить деньги» в два раза чаще, чем «Как сэкономить время».
Уилланс призывает хотя бы частично оправдать свою лень и использовать деньги для экономии времени без чувства вины — обмен денег на время может сделать нас счастливее.
А еще есть виды деятельности, которые парадоксальным образом заставляют нас чувствовать себя более богатыми временем. По данным исследований, люди, участвующие в волонтерской деятельности, чувствуют, как будто у них стало больше времени. Усилия, направленные на то, чтобы выкраивать время для других, исправляют наши собственные отношения со временем.
Автор: Андрей Константинов
