Когда мы слышим истории о домашнем насилии, чаще всего первым возникает вопрос: «Если он так с ней обращается, почему она не уходит?» Живущих в абьюзивных отношениях осуждают за безволие или считают, что, раз они терпят, значит, их всё устраивает. На самом деле они могут не осознавать, что оказалась под влиянием «стокгольмского синдрома».
«Я не боюсь этих мужчин, они защищают нас»
23 августа 1973 года сбежавший из тюрьмы Ян-Эрик Олссон захватил банк Kreditbanken в Стокгольме. Он ранил полицейского и взял в заложники четверых работников: Бригитту Ландблад, Кристин Энмарк, Элисабет Ольдгрен и Свена Сефстрема. В обмен на их свободу Олссон потребовал, чтобы его друга Кларка Олофссона выпустили из тюрьмы и доставили к банку вместе с выкупом, двумя пистолетами, бронежилетами и машиной.
Правительство разрешило привлечь Олофссона как канал связи с полицейскими. Через несколько часов полиция доставила к зданию банка друга Олссона, выкуп и даже автомобиль. Но власти отклонили требование грабителя уехать вместе с работниками банка, чтобы обеспечить свою безопасность. Олссон и Олофссон забаррикадировались во внутреннем хранилище банка вместе с заложниками.
Заложники вели себя нетипично для жертв. На второй день захвата они обращались к похитителям по именам, а когда полицейскому комиссару разрешили осмотреть заложников, он заметил, что те были настроены к нему враждебно, но дружелюбно общались с грабителями. Позже пленники даже позвонили премьер-министру Улофу Пальме и требовали выполнить все условия преступников. Одна из работниц банка Кристин Энмарк во время телефонного разговора сказала: «Вы меня расстраиваете. Я не боюсь этих мужчин, они защищают нас». Она просила разрешить ей уехать вместе с преступниками.
На шестой день полицейские взяли здание банка штурмом. При этом они требовали, чтобы заложники вышли первыми, но те отказались, опасаясь, что в этом случае полицейские просто застрелят грабителей.
Даже после того, как Олофссон и Олссон вернулись в тюрьму, бывшие пленники навещали их и поддерживали.
На судебном разбирательстве Олофссон доказал, что не помогал Олссону, а пытался спасти заложников. С него сняли все обвинения. На свободе он встретился с Кристин Энмарк и они стали дружить семьями.
Олссона приговорили к десяти годам заключения. В тюрьме он получал много восхищённых писем от незнакомых женщин, которые узнали о произошедшем в Стокгольме. После выхода на свободу он женился на одной их них и несколько раз встречался с бывшими заложниками.
Изучением необычного поведения пленников занялся криминалист Нильс Бейрут. Он был психологом-консультантом во время захвата банка в Стокгольме. Именно он назвал необъяснимую симпатию заложников к своим похитителям «стокгольмский синдром».
Рецепт «стокгольмского синдрома»: изоляция, страх и стресс
«Стокгольмский синдром» — не психическое расстройство, а форма выживания, способ противостоять эмоциональному и физическому насилию. При этом такое поведение — не притворство с целью угодить террористам. Под влиянием «стокгольмского синдрома» заложники начинают верить во всё, что делают и говорят.
Вероятность его возникновения возрастает, когда сочетаются несколько факторов:
- Изоляция. Оказавшись запертыми в одном помещении с преступниками, заложники становятся полностью физически и эмоционально зависимыми от них. Пленники понимают, что у них нет защиты ни от террористов, ни от действий полиции в случае штурма. Поэтому единственной защитой становится терпимое отношение со стороны захватчиков. На этом фоне человек начинает толковать любые действия преступника в свою пользу.
- Страх. Чтобы выжить, жертва старается не провоцировать преступника на конфликт и безоговорочно выполнять требования похитителя. Жизнь захватчиков и их пленников зависит от действий полиции, и обе стороны это понимают. Поэтому заложники могут начать враждебно относиться к тем, против кого идёт преступник — как бы «дружит» с ним против кого-то.
- Стресс. Находясь в заложниках, люди испытывают серьёзную трансформацию психики. Они не хотят признавать, что ситуация происходит с ними на самом деле. И в какой-то момент мозг начинает сдаваться и менять восприятие ситуации. Обычно это происходит на второй-третий день после захвата. Как только пленники замечают даже небольшие проявления доброты от захватчиков или могут найти объяснения их жестокости, на фоне стресса в их психике происходит переориентация — вместо ненависти возникает симпатия.
«Стокгольмский синдром» и абьюзивные отношения
Абьюз — это насилие в широком смысле. Травля одноклассников в школе — тоже абьюз, но чаще этот термин используют, когда говорят о нездоровых отношениях в паре.
Отсутствие доверия и уважения, психологическое, эмоциональное и физическое насилие — всё это составляющие абьюзивных отношений. Чаще агрессором выступает мужчина, а жертвой — женщина, хотя бывает и по-другому. По последним данным Федеральной службы государственной статистики, в России от бытового насилия пострадали 25,7 тысячи женщин и 10,4 тысячи мужчин. Некоторые годами живут в таких отношениях, позволяя разрушать свою психику и самооценку.
Чтобы перестать винить жертв, стоит понимать, что абьюзера бывает сложно распознать сразу, когда потенциальный партнёр от него ещё не зависит. Он не проявляет агрессию на первом свидании — иначе не было бы, вероятно, второго. Наоборот, как и все мы в начале отношений, старается произвести хорошее впечатление.
Натура абьюзера проявляется со временем и постепенно. Когда женщина уже строит семью с таким мужчиной, она может не рассматривать бытовое насилие как весомую причину для разрушения брака. Или просто бояться сделать это. Поэтому, чтобы справиться с постоянным стрессом, её психика начинает перестраиваться — в точности как у заложника.
Изоляция как составляющая «стокгольмского синдрома» может проявиться в абьюзивных отношениях одной из первых. Вот пример такой ситуации:
- мужчина-агрессор читает переписку и просматривает список звонков партнёрши;
- ей запрещено общаться с друзьями и родственниками, которые не нравятся абьюзеру;
- запрещено посещать какие-либо места, иногда — работать;
- за пределами дома она находится только в сопровождении партнёра.
Такие требования могут показаться абсурдными. Вы можете думать, что никогда бы не позволили так ограничивать свою свободу. Но в отношениях с агрессором человек идёт на это, потому что действует второй компонент «стокгольмского синдрома» — страх. Профессор психологии Ди Грэхем утверждает, что женщины в абьюзивных отношениях испытывают его постоянно.
Страх заставляет делать то, что нравится партнёру, чтобы избежать физического и психологического насилия.
Стоит мужу-тирану проявить немного доброты, как женщина привязывается к его положительной стороне, отвергая ту часть, которая внушает ей страх. Она старается удержать его в хорошем настроении, проявляя сверхбдительность к его потребностям. Грэхем проводит прямую параллель между такими женщинами и заложниками: и те и другие пытаются выжить.
Партнёры абьюзеров почти никогда не ощущают себя в безопасности и пребывают в постоянном стрессе — это третья составляющая «стокгольмского синдрома». В какой-то момент сознание сдаётся и запускает психологическую переориентацию. В итоге жертва видит причину агрессии не в партнёре, а в себе. К примеру, именно поэтому при друзьях женщина, попавшая под влияние «стокгольмского синдрома», оправдывает своего партнёра.
Классическое проявление бытового «стокгольмского синдрома» — история героини Николь Кидман в сериале «Большая маленькая ложь».
Жертва абьюзивных отношений верит, что любит своего истязателя. Но путает чувство любви с проявлением «стокгольмского синдрома» — защитной реакции сознания.
Как помочь жертве «стокгольмского синдрома»
Самое главное — не давите на человека и не обвиняйте в произошедшем. Помните, что он находится под постоянным эмоциональным давлением со стороны партнёра. Ваше агрессивное поведение только усугубит ситуацию.
Попробуйте остаться наедине и спокойно начните разговор. Проговорите, что всё сказанное останется между вами, и сдержите обещание.
В разговоре не стоит фокусироваться на обличении партнёра жертвы «стокгольмского синдрома». Скорее всего, она будет защищать его и оправдывать, а вы можете вызвать агрессию к себе.
Лучше расскажите, что вызывает у вас тревогу, на что вы обратили внимание, заподозрив бытовое насилие: запуганность и подавленность человека, рассказы об агрессии партнёра, синяки и ссадины на теле. Под влиянием синдрома он может не осознавать, в какой ситуации оказался.
Предложите обратиться за помощью к специалисту. Одна из пленниц Олсона Кристин Энмарк после освобождения общалась с психологами и признала, что испытывала «стокгольмский синдром». Позже она написала книгу «У меня был „стокгольмский синдром“».
Психолог поможет жертве не только осознать влияние «стокгольмского синдрома», но и проработать стратегию выхода из абьюзивных отношений.
Если вы видите, что ваш собеседник сомневается или боится, не настаивайте на продолжении разговора. Проговорите, что всегда готовы помочь. Оставьте информацию о кризисных центрах и телефонах доверия — незнакомцу иногда проще рассказать о проблеме. Продолжайте общаться с ним и поддерживать.
