Постоянное чувство тревоги, поверхностный сон, боязнь выходить в незнакомые места, страх есть незнакомую пищу, оставаться в замкнутом или открытом пространстве, необоснованный гиперконтроль, невнятные соматические боли и жуткий, панический страх умереть — именно это испытывает человек, страдающий паническим расстройством.
Я расскажу свою историю восьмилетней борьбы c паническими атаками — о том, как это было и что помогло. Это не руководство к действию, а личный опыт. Я очень надеюсь, что те, кто до сих пор страдает этим недугом, смогут найти силы справиться с ним.
В стране панического расстройства
Свой первый приступ страха я помню хорошо. Мне было 20 лет, и я поехала в местный маленький клуб поддержать друзей, которые выступали диджеями. В ту ночь не было алкоголя или запрещённых веществ, которые могли бы спровоцировать сбой в нервной системе.
Наутро после дискотеки мне показалось, что правая сторона тела онемела. Руки, ноги, голова, бок и живот ощущали прикосновения, но в голове что-то сломалось. Я была уверена, что тело отказало. Кружилась голова, не хватало воздуха, бешено колотилось сердце, а в голове бились мысли: «Это инсульт, сейчас ты умрёшь. Вот прямо сейчас ты умрёшь и даже ни с кем не успеешь попрощаться».
Разумеется, я не умерла, ведь паническая атака хоть и жутко неприятное состояние, но не смертельное. Приехала скорая, сделала укол успокоительного и посоветовала полечить нервы.
Вскоре начался мой личный ад. Приступы страха настигали везде: на работе, в транспорте, в гостях, кинотеатрах и кафе — повсюду было страшно. Я чувствовала себя беспомощной и жалкой, мне казалось, что я больна неизлечимой болезнью, о которой никто не знает.
Началась паранойя: стоило в теле где-то кольнуть, как я лезла в интернет и искала, что это может быть, накручивая себя ещё больше.
Я ходила к докторам и сдавала литры крови. Меня обследовали вдоль и поперёк, чтобы исключить эндокринные или сердечные патологии, при которых паническая атака — один из симптомов. Родители отправили меня к психиатру, которая поставила два диагноза: паническое расстройство и клиническая депрессия, прописала антидепрессанты. На антидепрессантах я держалась год — приступов и правда не было. Но я не чувствовала себя хорошо, потому что антидепрессанты оказались очень сильными — я просто была спокойным овощем.
Паническое расстройство(МКБ 10 — F41.0) — это психическое расстройство, при котором возникают панические атаки, от нескольких раз в год до нескольких раз в день. Они спонтанны и могут случиться на фоне разных обстоятельств — из-за этого человек постоянно тревожится в ожидании повторного приступа.
Клиническая депрессия, или большое депрессивное расстройство(МКБ 10 — F32.2) — состояние, при котором человек находится в подавленном настроении большую часть времени, перестаёт получать радость и удовольствие, страдает бессонницей, испытывает чувство вины, бесполезность, нерешительность и т. д.
Три психотерапевта, к которым я ходила параллельно с лечением, не помогли, так как не знали, как именно лечить панические атаки. Зато мы нашли причину: моя мама очень негативно и остро реагировала на все события, которые происходили в нашей жизни. Она любила катастрофизировать буквально всё: заболела голова — это менингит, заболела грудина — воспаление лёгких, не выходила на связь — меня обязательно убили. Мы даже отслеживали триггеры, запускающие панические атаки — например, новость о сердечном приступе или «загадочной смерти», от которой кто-то умер.
К сожалению, понимание причины не помогло полностью избавиться от приступов. Они вернулись с утроенной силой, стоило только слезть с таблеток.
Организм предавал меня. На фоне стресса появились язвы кишечника с приступами сильнейшей диареи, кололо в груди, кружилась и болела голова, держалась температура. Внутри фоном гудела тревога и напряжение — как в линии электропередач. И так каждый день.
Я не смотрела фильмы про болезни, не могла читать новости про смерть — искала все симптомы у себя. Мне было страшно есть, казалось, что я захлебнусь, задохнусь и вообще случится анафилактический шок.
Порой не могла двинуться с места — сидела на станции, в метро или на остановке, плакала, звонила маме, парню, просила меня забрать. Состояние бывало таким, что приходилось вызывать скорую — и не один раз.
Жизнь превратилась в настоящий кошмар, я чувствовала себя хорошо только в четырёх стенах моей маленькой комнаты. Перестала выходить на улицу, ездить к друзьям, не посещала мероприятия. Силы уходили только на поддержание базовых потребностей.
Выход
После одного стыдного для меня случая я твёрдо решила, что с паническими атаками пора прекращать.
На работе началась тахикардия, которую я не смогла победить простыми дыхательными упражнениями. Паника достигла таких масштабов, что коллеги испугались моего бледного испуганного лица и вызвали скорую.
Доктор снимал ЭКГ шесть или семь раз, потому что я жаловалась на сильное сердцебиение и чувство страха смерти — такое бывает при инфаркте. У меня случилась истерика, я не могла успокоиться, боялась, что в этом спортивном зале, где мы находились, и умру.
Врач дал таблетку от тахикардии, чтобы проверить, как поведёт себя сердце. Если бы оно продолжало стучать в том же ритме — меня бы увезли в больницу. Сердце успокоилось.
Я попросила одолжить несколько таблеток на случай, если приступ повторится. Но оказалось, что эти таблетки нельзя часто пить людям без хронических болезней сердца.
После этого случая я пришла к кардиологу. Она проверила моё сердце, не нашла серьёзных патологий и прописала лёгкие транквилизаторы нового поколения. Они снимали соматические реакции, в том числе и тахикардию, а также помогали при приступах страха.
Уже через неделю на таблетках мне стало лучше. Снизилась боль в теле, температура, реже возникала тахикардия, стало пропадать чувство тревожности. Наверное, впервые после долгого времени появились силы доползти до кафе!
Твёрдо решив снова пойти на психотерапию, я поискала в интернете, какими методами советуют лечить панические атаки. Узнала, что одним из эффективных способов лечения панических атак является когнитивно-поведенческая терапия — раздел психологии, который учит человека «думать» заново. Я почитала разные источники на эту тему и решилась попробовать. Через интернет нашла психолога, и мы начали работать.
Спустя два месяца прекратились спонтанные панические атаки. С приступами, которые возникали по какой-то причине (например, после кофе), я научилась справляться за десять минут.
Через четыре месяца я осмелилась прекратить пить таблетки, прописанные кардиологом, чтобы работать с паническими атаками без них.
Через шесть месяцев я смогла спокойно ездить на общественном транспорте, ходить в кино, сдавать кровь и ездить к друзьям на другой конец города. Фоновая тревога исчезла, расслабилось тело.
Через восемь месяцев я начала смотреть детективные ролики и ролики про болезни. Могу говорить о смерти. Не боюсь заболеть и даже заразиться коронавирусом, хотя этого сейчас боятся все вокруг.
Энергия, которая раньше уходила на поддержку тревоги и негативных мыслей, перенаправились на меня: я учусь, написала эту статью, чаще общаюсь с близкими и друзьями. Я впервые почувствовала, что мне не страшно жить.
За время лечения я поняла несколько вещей и хочу поделиться с вами.
Искать причину бесполезно
Паническая атака — это в первую очередь неправильное мыслеповедение. И его надо чинить. В триггерной ситуации мысли в голове проносятся так, как привыкли с детства.
В моём случае неадекватные мысли появлялись из-за реакций матери. Поэтому в похожих ситуациях я думала как она, запуская цепочку мыслей, приводящих к приступу.
Я пыталась принять, простить, и даже высказала маме, что именно она стала причиной моего расстройства. Но это не помогло, поэтому пришлось искать другие способы лечения.
Я не утверждаю, что поиск причин панических атак не поможет — просто это не помогло мне. Мой мозг восемь лет мыслил неправильно, и его пришлось переучивать.
Нужны лекарства
При панических атаках в первую очередь надо обращаться к врачам. Приступы могут возникать не только на фоне панического расстройства, но и на фоне других болезней.
Врач обследует организм и при отсутствии патологий отправит к специалисту, который подберёт лекарства. В моём случае это была кардиолог — просто так вышло, что она увидела испуганного до смерти человека и взяла на себя смелость выписать рецепт.
Нужна психотерапия
В психологии множество направлений, которые работают с разными состояниями. Я работала с психоанализом и телесно-ориентированной терапией. Они не помогли. Но это не означает, что они не помогут вам.
Когнитивно-поведенческая терапия считается эффективной методикой лечения панических атак. КПТ объясняет, как работает наше мышление: ситуация — мысль (оценка, убеждение) — реакция. Я сломалась на этапе мыслей.
Пример неадекватной мысли
Я съела печенье и почувствовала, что оно острое. В голове пронеслась мысль, что это не просто острота — это начало анафилактического шока. Мысль запускает реакцию — я пугаюсь и начинается паническая атака: адреналин попадает в кровь, руки холодеют, тело дрожит, дыхание учащается, начинается тахикардия. Я трогаю своё лицо, смотрю, не опухло ли горло, не посинели ли губы.
С помощью психотерапевта я училась отлавливать эти неадекватные мысли. На них мы придумывали адаптивный (адекватный) ответ. Поначалу было тяжело. Мы играли в ролевые игры, где Аня-паникёр всегда в конце побеждала Аню-разумную. Мы отработали каждую мысль, которая меня мучила, и теперь я не начинаю паниковать, если мой мозг выдаст что-то вроде «кто-то рядом чихнул, у него по-любому коронавирус!» с последующим выискиванием симптомов.
Пример адаптивного ответа на мысль об анафилактическом шоке
У меня никогда не было аллергических реакций, я спокойно ем все продукты-аллергены. До этого момента, когда я ела острую еду, со мной ничего не случалось, и нет причин для того, чтобы случилось сейчас. Моя реакция — это страх, поэтому у меня кружится голова и не хватает дыхания. Сейчас я начну глубоко дышать и присматривать человека, если вдруг что-то пойдёт действительно не так. Если что, подойду и попрошу о помощи, а сейчас нужно успокоить свой организм, который испугался.
А вот адаптивная мантра для тех, кто боится заболеть коронавирусом.
Человек, чихнувший рядом, может как болеть, так и не болеть — я не знаю наверняка. Когда я приду домой — то помою руки и промою нос: это в моей зоне ответственности. Если начнётся грипп, я скажу об этом родителям и парню (подруге, работодателю), чтобы они были в курсе, вызову врача. Буду действовать по ситуации, сейчас причин для беспокойства нет — я только себя накручиваю. Паника мне не поможет, я должна оставаться осознанной, чтобы не упустить начало настоящей болезни.
Самым сложным и неприятным в терапии оказалось принятие факта существования моей и чужой зон ответственности. Из-за страха паникёры хотят всё контролировать. Поэтому нам страшно летать на самолётах, мы мучаем врачей неуместными допросами, как огня боимся эпидемий.
Например, в случае с вирусом моя ответственность заключается в соблюдении карантина, мытье рук, промывания носа и ношении маски. Но если кто-то выйдет на улицу и будет заражать всех вокруг — это не в моей зоне ответственности. Это неприятно и несправедливо, что от одного человека можно заразиться и провести время в больнице. Но жизнь в принципе несправедлива.
Нужно научиться самопомощи
КПТ — это тот раздел психологии, где терапевт даёт домашние задания и их нужно выполнять. Чем усерднее работа, тем лучше результаты. Техники самопомощи были одним из моих домашних заданий.
Я не верю, что от панических атак можно избавиться самостоятельно. Оградиться от триггерных ситуаций — да. Люди с паническими атаками выстраивают жизнь вокруг расстройства, что сужает круг развлечений, интересов и хобби. С нами не хотят дружить и заводить романтические отношения, потому что мы унылые и тревожные.
Мне нужно было научиться применять упражнения, которые помогают справляться с приступами, чтобы в очередной раз не вызывать скорую.
Я буквально заставляла себя глубоко дышать — это трудно, когда дыхание сбито и жутко страшно. Мне приходилось концентрироваться на внешнем мире, а не на собственных ощущениях. Приходилось смиряться с тем, что телу прямо сейчас плохо, и ждать, пока адреналин закончится в крови. Принимать дрожь, онемение, сосущее чувство под ложечкой, головокружение и боль в животе.
Из-за чрезмерной эмпатии я не могла смотреть драмы и видеоролики про больных животных и детей. По заданию психолога мне пришлось их смотреть, чтобы уметь отделять свои чувства от чувств других и не принимать чужую боль близко к сердцу.
Это мой чек-лист на случай приступа. Он помогает Ане-паникёру не метаться из угла в угол, а контролировать ситуацию. В этот же момент на арену выходит Аня-разумная и начинает проговаривать то, что происходит — не допуская мыслей об инфаркте и инсульте.
Действие:начни глубоко дышать. Сначала вдох-выдох на два счёта, потом, на три и так до семи.
Комментарий:в момент приступа дыхание учащается, из-за чего мозг перенасыщается кислородом — отсюда головокружение, сердцебиение и ощущение «ватных» ног. Глубокое дыхание поможет восстановить кислородный баланс. При сильном приступе — подышу в пакет.
Действие:ополосни руки в горячей или холодной воде
Комментарий:может возникнуть ощущение онемения в руках или на лице — это реакция убегающего от опасности существа. Сейчас я ни от кого не убегаю, но ощущения остались. Вода приведёт в чувство. Продолжаю дышать.
Действие:сконцентрируйся на внешнем мире
Комментарий:в момент приступа мне нельзя прислушиваться к себе: сейчас организму плохо, он переживает приступ паники. Если я начну концентрироваться на ощущениях, станет хуже. Пусть он продолжит переживать, а я поговорю с коллегой, позвоню маме, сконцентрируюсь на человеке напротив.
Действие:поговори с собой
Комментарий:что произошло минутой ранее? Какая мысль меня испугала? Какой адаптивный ответ на эту мысль? Есть ли причины для беспокойства?
Помни: приступ не будет длиться вечно, он обязательно закончится.
Возможно, нужно изменить образ жизни
Так как я переживаю о здоровье — это моё слабое место, — стараюсь следовать прописным истинам: правильно питаться, обеспечить себе здоровый сон, хоть какой-то спорт. Это не стало моим новым образом жизни, но осознание того, что я не имею вредных привычек, вовремя отдыхаю и в рационе появились овощи с фруктами, делает меня спокойнее.
Кроме того, важным этапом в борьбе с паническими атаками стало избавление от всего, что бесит. Я часто испытывала приступы на прошлой работе. Она мне не нравилась — я ушла, и мне стало легче. После встреч с подругами было чувство опустошения — теперь я нечастый гость, так как не хочу обсуждать чужие проблемы. Я минимизировала контакты с людьми, которые постоянно жалуются, обижены, озлоблены на мир и пытаются приложиться об меня своими детскими травмами.
Сейчас я на новом этапе жизни, где беру на себя только свою часть ответственности и не несу чужую. Стараюсь не жаловаться всем подряд — только психологу, не мусолить обидки, не осуждать людей и не бросаться на помощь. Теперь я эгоистичнее — мои желания и забота о себе на первом месте.
Мне потребовалось всего восемь месяцев, чтобы расширить границы и посмотреть на мир другими глазами — глазами взрослого, здорового и адекватного человека. Это вдохновляет и придаёт силы.
Я призываю всех, кто страдает психическими расстройствами, обратиться за помощью. Возможно, вам потребуется больше или меньше времени — у каждого терапия проходит индивидуально. Лечиться бывает сложно и неприятно, зато после открываются колоссальные возможности.
Аня Бутусова Источник
