Люди обладают удивительной способностью формировать эмоциональную привязанность к самым разным вещам — от природы и домашних животных до романтических партнеров и собственных детей. Исследователи выяснили, что каждый из этих видов любви имеет свое место в нашем сознании.
Неудивительно, что любовь родителей к своему ребенку вызывает самую интенсивную мозговую активность из всех видов любви, говорит философ Пярттили Ринне из Университета Аалто в Финляндии и его коллеги. Романтическая любовь активирует многие из тех же областей мозга при фМРТ-исследованиях, что и родительская любовь, что также наблюдалось в предыдущих исследованиях. Однако, в отличие от романтической, родительская любовь также активирует стриатум, участвующий в планировании и принятии решений, и таламус, отвечающий за осознанность и бдительность.
«В случае родительской любви наблюдалась активация глубокой системы вознаграждения в мозге в области стриатума, чего не наблюдалось ни при каком другом виде привязанности, — объясняет Ринне. — Это обусловлено эволюционными процесссами, учитывая, сколько усилий, планирования и принятия решений требуется для воспитания ребенка».
Исследователи также изучили любовь к другу, природе, домашнему животному и незнакомцу. Все формы любви активировали центры вознаграждения в мозге, включая верхнюю лобную извилину, которая связывает наше самосознание с сенсорной системой, и поясную извилину, которая связывает наши действия с эмоциональным откликом, связанным с обучением.
Однако для разных типов любви характерны разные проявления. Например, любовь к незнакомцам активировала те же процессы в мозге, что и близкие отношения, но гораздо менее интенсивно. «Таким образом, различные типы межличностной привязанности можно рассматривать как континуум от более близких до более отдаленных отношений в зависимости от степени активации подкорки и мозжечка», — пишут Ринне и его коллеги в своей работе.
В сравнении с другими видами любви, любовь к природе активировала больше всего различных областей мозга, но, что интересно, она так же активировала поясную извилину, равно как и социальные виды любви.
При изучении любви к домашним животным исследователи смогли легко отличить людей, у которых есть домашние животные, от тех, у кого их нет.
«Наш результат говорит о том, что для владельцев домашних животных любовь к ним нейронно более схожа с межличностной любовью, чем для участников, не имеющих домашних животных», — объясняет Ринне.
Участникам рассказывали нейтральную историю, например, «представьте, что вы чистите зубы». В то же время их мозг сканировали в фМРТ. Затем им рассказывали простую историю любви, например, «Вы впервые видите своего новорожденного ребенка. Ребенок мягкий, здоровый и крепкий — самое большое чудо в вашей жизни. Вы чувствуете любовь к малышу».
Затем было проведено сравнение результатов сканирования мозга 55 человек в возрасте от 28 до 53 лет по обоим сценариям. Все участники были здоровы, состояли в отношениях, имели как минимум одного ребенка, а около половины имели домашнее животное. В конце устного рассказа участникам также показывали изображение этой истории и просили погрузиться в ощущения от рассказа, во время чего у них наблюдалась схожая, только менее интенсивная, активация мозга.
«Мы получили более полную картину активности мозга, связанной с различными видами любви, чем в предыдущих исследованиях», — говорит Ринне. Хотя это крупнейшее на сегодняшний день исследование такого рода, оно все же довольно небольшое и ограничено одной культурой.
«Любовь — это сложный и многогранный набор биологически обоснованных и культурно модифицированных явлений, — говорят ученые. — Для лучшего понимания того, как культурные и демографические факторы влияют на различные чувства любви и их корреляты в человеческом мозге, необходимы дальнейшие кросс-культурные исследования».
Они также выразили надежду на то, что понимание мозговых механизмов, лежащих в основе переживания различных видов любви, поможет нам разработать более эффективные методы лечения расстройств привязанности и других психических заболеваний.
