Вы замечали, как часто в нашей речи, в религии и культуре в целом возникает число три? Троица, три желания, триады, три медведя или мушкетера и даже головы Змея Горыныча… и это неспроста. Собрали для вас примеры и мнение психолога об этом феномене.
Кадр из фильма «Д’Артаньян и три мушкетера»
Литература и мифология
Джинны исполняют три желания, новорожденного Иисуса посетили три волхва, а Златовласка столкнулась с тремя медведями. Не один, не два, не четыре, а именно три.
Несмотря на все геройство д’Артаньяна, Александр Дюма не назвал свой роман «Четыре мушкетера». Если спросить: «Сколько призраков посетили Эбенезера Скруджа?», большинство ответит: «Три» — полностью забыв о четвертом, партнере Скруджа, Джейкобе Марли.
Трилогии и триады гораздо более распространены и популярны, чем тетралогии и четверичности (если такое слово вообще существует).
Риторика и политика
В риторике три параллельных слова, предложения или строки составляют триколон, который является особенно эффективным типом изоколона (тройного повтора или параллельной конструкции).
- «Пришел, увидел, победил» — Юлий Цезарь при переходе через Рубикон.
- «Власть народа, волей народа и для народа» — Авраам Линкольн в Геттисбергской речи.
- «Жизнь, свобода и стремление к счастью» — Декларация независимости США.
- «Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить» — лозунг времен СССР.
Похож на триколон и хендриатрис — употребление рядом трех разных слов для выражения единой идеи или общего понятия, например, «Свобода, равенство, братство» (национальный девиз Франции) и «вино, женщины и песни» (или, в XX веке, «секс, наркотики и рок-н-ролл»).
Первая речь Уинстона Черчилля в Палате общин в качестве премьер-министра запомнилась как «Кровь, пот и слезы», хотя на самом деле он сказал: «Мне нечего предложить, кроме крови, тяжелого труда, слез и пота». В качестве премьер-министра Великобритании Тони Блэр не сделал своим главным приоритетом «образование» или даже «образование, образование», а «образование, образование и образование». В советские годы подобным приемом тоже отлично пользовались: «Партия — ум, честь и совесть нашей эпохи».
Этим фокусированием на тройке нередко пользуются те же политики. Например, когда Джо Байдену задавали вопрос, он часто отвечал, делая всего два пункта («Во-первых… Во-вторых…»), заставляя всех ожидать несуществующего третьего.
Три — это шаблон
Почему три так гораздо более увлекательны, удовлетворительны и запоминающиеся, чем один, два или четыре? «Вот мои три причины». «Я приведу вам три примера». «Это три урока, которые я усвоил».
Один — случайность. Два — совпадение. Четыре — уже слишком много — до такой степени, что если уж нужно четыре, возможно, лучше представить их как две связанные пары, а затем, возможно, добавить и третью пару.
А вот три — наименьшее число, необходимое для создания шаблона и ритма, уверен психолог Нил Бертон, автор недавно опубликованной книги «Мыслить, как Платон, и говорить, как Цицерон».
Прошлое, настоящее и будущее
Тройственные богини или божества в группах по три распространены в мировой мифологии: Святая Троица, Тридеви, Геката, Артемида, Мойры, Эринии, Хариты, Грайи, Морриган, Норны… Вероятно, их тройственные образы изначально олицетворяли судьбу и течение времени — прошлое, настоящее и будущее.
В греческой мифологии, когда Деметра обнаружила, что ее дочь Персефона была похищена мрачным повелителем царства мертвых (а заодно и дядей девушки) Аидом, она оставила свои божественные обязанности и в отчаянии скиталась от города к городу, принося своим отсутствием бедствия на землю. Прибыв в Элевсин (недалеко от Афин), она приняла облик старухи Досо и обратилась за убежищем к доброму царю Келею. Богиня поклялась, что земля останется бесплодной, пока ей не вернут похищенную дочь. Позже Келей стал первым жрецом культа Деметры. Персефона, Деметра и Досо могут рассматриваться как три аспекта тройственной богини — Девы, Матери и Старухи — которые символизируют фазы луны и этапы жизни.
Неудивительно, что число три так глубоко укоренилось в человеческой психике.
