Избавиться от застенчивости или от раздражительности, стать более веселым или более внимательным — желание что-то преобразовать в себе, наверное, рано или поздно посещает каждого. Мы можем становиться иными… Но до какого предела?
«Вмолодости я была веселой и храброй, настоящей авантюристкой, — вспоминает 45-летняя Наталья. — Я прыгала с парашютом, путешествовала автостопом, ночевала под открытым небом… Сейчас я другая — спокойная, домашняя. Больше не ищу острых ощущений, меня занимает семейная жизнь, забота о детях… Смотрю видеозаписи тех лет, не могу поверить, что та отвязная девчонка — я».
Разительные или едва заметные изменения в характере, стиле жизни, устремлениях происходят постоянно в каждом, хотя мы не всегда это замечаем. Ведь личность не данность, а «процесс постоянного самоопределения в мире», как говорил психолог Алексей А. Леонтьев1. Мы пробуем что-то делать, совершаем ошибки и учимся их исправлять, находим смыслы и меняем цели. Примеряем новые роли, и характер тоже немного меняется.
Чаще всего черты личности в течение жизни развиваются в желательном для нас самих и для окружающих направлении, как показывают исследования. Психологи из Хьюстонского университета спросили американских подростков, что они думают о своем характере, и 50 лет спустя задали тем же участникам те же самые вопросы2. Что изменилось? Оказалось, что со временем участники опроса стали спокойнее, ответственнее и сговорчивее — настолько, что изменения были отчетливо заметны окружающим.
ЛЯГУШКА, НЕ ВАРИСЬ!
Как быть, если нас меняют обстоятельства и новые тенденции, которые мы в себе замечаем, не очень-то и устраивают? «За пять лет спокойной жизни на денежной должности я растерял весь свой азарт и любознательность, стал как та вареная лягушка, которая постепенно приспосабливалась к горячей воде, пока не стало поздно спасаться, — признается 36-летний Артем, IT-специалист. — Казалось, все идет прекрасно, пока однажды я не обнаружил, что страшно недоволен собой и другими, но у меня нет сил что-то переустроить. Трудней всего было сказать себе, что я уже давно иду не туда!»
Чтобы начать переустройство в себе, мы должны сначала увидеть себя как есть. «В самом деле, как можно исправить то, что я отрицаю? — говорит Анна Фам, специалист в области психологии выбора. — Я не могу отделиться от родителей, если не признаю факт своей зависимости.
Самостоятельность возникает не тогда, когда я убегаю из дома или взрываюсь при упоминании о маме, а когда я признаю реальность, включая и свое внутреннее состояние». Почему я веду себя так, а не иначе (раздражаюсь, обижаюсь, плачу, кричу, молчу, а хотел бы говорить…)? Какая черта характера проявляется таким образом, в каких ситуациях, для чего она мне нужна? «Осознав это, я могу изменить отношение к своей особенности и за счет этого сама стану немного другой, — продолжает Анна Фам. — Либо могу изменить ситуацию, и в новых обстоятельствах эта моя особенность потеряет свою остроту. Есть и третий путь: я могу компенсировать те проявления, которые мне не нравятся, развивая другие черты своего характера».
Возможно, наша «внутренняя лягушка» превратится в розу, если создать для этого подходящие условия. «Все детство и юность я тренировалась и ставила рекорды, — рассказывает 23-летняя спортсменка Елена, — тусить было некогда, болтать тоже. Я не знала, как говорить о том, что не касалось плавания, а когда мне делали комплимент, молча утыкалась взглядом в пол. Наконец я решила, что так не пойдет, и записалась на актерские курсы. Занимаюсь месяц, научилась смотреть собеседнику в лицо и замечаю, что другим со мной тоже стало легче».
ВСЕГДА ГОТОВ? А КОГДА ГОТОВ?
Выходит, можно изменить все, что мы пожелаем? Пожалуй, что и так, но — лишь до некоторой степени. Вряд ли в 30 лет нам удастся переквалифицироваться из лаборанта в летчика-испытателя, хотя можно освоить прыжки с парашютом. Погруженный в свой труд философ может расширить круг общения, но станет ли он душой компании? Впрочем, маловероятно, что он этого действительно захочет.
«Для любого изменения нужно время (психические процессы требуют созревания), мотивация (понимание «зачем») и энергия, а ее иногда очень мало, — уточняет Анна Фам. — Если вы истощены и подавлены, вам не хватит топлива, чтобы начать жить по-другому. Тогда придется сначала устранить причины подавленности и заняться восстановлением сил».
Кроме того, готовность развиваться у всех разная — она связана с личностным потенциалом, отмечает психолог Дмитрий Леонтьев. Если наш потенциал высок, мы активны, включены в происходящее, способны действовать без гарантии успеха и в сложной ситуации не теряем хотя бы минимального контроля над происходящим. И тогда мы действительно готовы к переменам. Иногда они оказываются более радикальными, чем мы ожидали: меняются не отдельные черты характера, а личность целиком, так что и прежним знакомым, и нам самим кажется, что мы стали кем-то другим. Возможно, мы и правда превращаемся в кого-то другого.
«ТРИГГЕРОМ СТАЛО ТО, ЧТО Я ДОЛГОЕ ВРЕМЯ НЕ ЖЕНИЛСЯ И КОМПЛЕКСОВАЛ ИЗ-ЗА ЭТОГО»
Тимур Соловьев, ведущий программы «Доброе утро»
«Как только мы появляемся на свет, нас начинают воспитывать — родители, школа, социум. В итоге зачастую в какой-то момент жизни мы оказываемся полностью окруженными чужими желаниями, не своими. С возрастом я стал больше прислушиваться к себе и стараться делать то, что мне по-настоящему хочется, а не то, чего от меня ждут другие. Это понимание пришло не сразу. Своего рода триггером стало то, что я долгое время не женился и комплексовал по этому поводу — все вокруг создают семьи, у них появляются дети, а у меня никак не складываются отношения. Я четко осознавал, что дело во мне, а не в окружающих. Начал разбираться, что вообще со мной происходит в отношениях.
Я читал много литературы, занимался с психологами, пробовал разные техники и методики, пока не нашел то, что мне помогло. Я докопался до самого начала, до паттернов, установок, которые в меня заложили, — каким я должен быть и как жить. И соотнес это с тем, чего я хочу на самом деле. А хотелось мне жить свободно, получать удовольствие от жизни холостого и достаточно обеспеченного человека. Когда я это принял, я буквально открыл себя заново. И продолжаю узнавать.
Самопознание — постоянная работа на всю жизнь. Невозможно сказать: «Стоп, я все про себя узнал и больше ничего в себе менять не намерен». Перемены внутри нас не происходят один раз и навсегда. Каждый день, каждую минуту и секунду для нас это вызов, испытание быть собой настоящим. Понять, кто я на самом деле, это не конец, а только начало пути. Жизнь как свет от кинопроектора, а мы — картинка, которую показывают на экране. Какое кино будет, выбирать нам самим».
СМЕНИТЬ КОЖУ
«За последний год случилось так много всего! — удивляется 43-летняя Марина. — Я пережила предательство мужа, развелась, переехала в другую квартиру и сменила весь круг общения, причем сделала это с такой злой решимостью, какой от себя не ждала. Как будто прежняя мягкая и уступчивая Марина исчезла без следа». В этом случае речь идет «о разрушении прежней идентичности и созидании на ее обломках нового представления о себе, то есть о переживании настоящей трансформации,– комментирует юнгианский аналитик Елена Пуртова. — Это глубинный процесс, а запустить его способно любое потрясение, будь то возрастной кризис, развод, смерть близких или переезд. Даже рождение первого ребенка разрушает прежнее представление женщины о себе, она постепенно обретает новую идентичность — «мать».
Процесс трансформации иногда длится несколько лет. Представим себе ящерицу или рака: подрастая, они сбрасывают кожу или панцирь, поскольку уже не помещаются внутри. Нечто схожее происходит с нашим внутренним миром: «новый опыт, который появился, не вмещается в наш старый образ себя, — поясняет Елена Пуртова. — Мы скидываем его и остаемся на какое-то время голыми, уязвимыми. Должно пройти время, прежде чем мы создадим себе новый покров, который защитит. Именно создадим, ведь перерождение — это активная работа: понимание себя и принятие новых, незнакомых качеств, которые могут казаться не самыми лучшими и удобными». Задача — дать им место, понять их смысл, позволить им работать на нас.
ОЩУТИМЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ
Дисциплинированность или легкомыслие, беспокойство или невозмутимость… Считается, что личностные черты обретают стабильность, когда мы становимся взрослыми, и корректировать их непросто.
Однако работа профессора психологии Брента Робертса и его коллег из Университета Иллинойса показала, что личность гораздо более изменчива, чем мы думаем. Психологи проанализировали более 200 клинических исследований, чтобы оценить, как влияют на личность клиентов разные виды психотерапии (иногда с применением медикаментов).
Оказалось, что в среднем уже через 3 месяца произошли заметные перемены: участники стали более открытыми и общительными, а их эмоциональная стабильность выросла примерно вдвое по сравнению с предыдущей жизнью. Помимо этого испытуемые постепенно становились все более покладистыми и сознательными. Кстати, анализ показал, что эти изменения сохранялись долгое время после окончания психотерапии. А значит, речь идет о стойких преобразованиях, а не о временной смене настроения, которая наблюдается при снятии симптомов депрессии или повышенной тревожности.
КОНСТРУКТОР «Я»
Можем ли мы запустить процесс трансформации по собственной воле? Юнгианский анализ отрицает такой волюнтаризм: если в психике не созрело ничего принципиально нового, изменения не произойдут.
Но есть и другой взгляд: британский социолог, автор концепции текучей современности Зигмунт Бауман3 уподобляет идентичность конструктору, который позволяет бесконечно экспериментировать с формами себя самого: «Конечно, можно попытаться выбрать какую-либо одну идентичность, однако какое множество иных, искушающих широтой своих возможностей и еще не испытанных, поджидает за углом. Точно никогда не известно, является ли актуальная идентичность наилучшей?!»
В самом деле, сегодня мы можем поменять страну, язык, профессию, внешность и даже свой пол, если захотим. Какой простор! Но не каждому это подходит. «Отсутствие всяких границ одного мотивирует к развитию, а для другого окажется трудным испытанием, — замечает Елена Соколова, доктор психологических наук4. — Хорошо, когда у нас есть способность воспринимать новое, пересматривать отношения и мировоззрение. Но сможем ли мы, экспериментируя, возвратиться к чему-то постоянному, про что скажем: «Я на этом стоял и стоять буду»?
Роли, черты характера могут меняться, но для устойчивости необходимо то главное, что поддерживает нашу целостность, будь то гражданская позиция или верность своему призванию». Даже когда мы злимся на себя, жалуемся на свои глупые ошибки, есть еще та часть нашего «Я», которая отлично себя чувствует. Она тоже заслуживает внимания.
